Борис Александрович РЫДАЕВ
    Бегут наши годы


     - Борис Александрович, на традиционных конференциях, совещаниях системы вазовского автосервиса непременно просят высказаться вас. Чем это объяснить? Только ли уважением как к ветерану?. Я бы вспомнил даже слово из дипломатического языка - дуайен, которое, кажется, относится к вам. Дуайен - наиболее уважаемый, авторитетный представитель посольского клана, не привязываясь к "флагу" страны.

     - Последними словами вы сами, думаю, точно и ответили. Не так уж много осталось из тех, кто создавал вазовскую систему автосервиса.
    На 25-летии "АвтоВАЗтехобслуживания" кто-то сказал: "Не знаю, доведется ли вот так же, тесным, дружным кругом отметить 30-летие. Или так и разбредемся до конца по своим региональным квартирам?" А мне хочется верить, что система наших предприятий, в большинстве названий которых присутствует слово "Лада" - "Восток-Лада", "Питер-Лада", "Алтай-Лада", "Челябинск-Лада", - будет жить, развиваться вместе с Волжским автозаводом, который нас и породил, в дружбе и взаимопонимании. -

    - Смею предполагать, что каждая поездка в Тольятти вам не в тягость, что вы не даете зарастать своей тальяттинской тропе.

   - Разве такое возможно? Это мой второй дом, который столько лет был первым. Всегда приезжаю сюда с чувством не стороннего наблюдателя, а участника, которого все происходящее здесь глубоко касается. Я многих знаю, меня, думаю, многие знают и помнят. Это и дает мне право говорить на наших встречах чуть по-особому, меньше всего основываясь на нормах субординации. Пусть кому-то это и не всегда нравится.

   - Вы можете числить себя среди вазовцев первого, как мы сегодня говорим, и, увы, редеющего поляковского призыва.

   - Чем искренне горжусь. Предшествие у каждого из нас было свое, а благословение на службу ВАЗу мы, абсолютно правильно, получили из рук В.Н. Полякова.

   - И вы помните все это?

   - Разве такое забывается? Нас, кременчутцев, попало тогда, в начале 67-го года, в список рекомендуемых на ВАЗ трое. Сначала проверяли по анкетам, "объективкам", как говорили. Не только по профессиональным данным, но и под углом возможного выезда за границу, не тянется ли за нами какой "хвост". К сожалению, мой старый товарищ Владимир Иванович Гамалей на этой "мандатной комиссии" и споткнулся: мальчишкой в годы войны был угнан в Германию, а это считалось уже серьезным негативом. Жаль, он был отличным инструментальщиком.
   Я к тому времени успел проработать на Кременчугском автозаводе 7 лет. Был мастером, старшим мастером, зам. начальника цеха. Общий же стаж еще больше. Сразу после 10-летки стал учеником токаря в Днепропетровске, на вагоноремонтном заводе. Работу изнутри успел пощупать.
   Где-то в июне шестьдесят седьмого меня вызвали в Москву, на собеседование к Полякову. Чувства были очень сложные. Во-первых, никогда прежде не попадал на такой высокий уровень общения. А как не покажусь?.. Уж очень мне хотелось попасть на этот знаменитый тольяттинский автозавод, о котором столько повсюду писалось и говорилось. К тому же в заводской характеристике у меня значилось: "рекомендуется на должность начальника цеха". А он: "Будете работать начальником технического бюро цеха мерительного инструмента". Это чуть ли не понижение. "Извините, я не готовил себя к такой должности. У меня лишь вечерний техникум". "Зато вижу, что были старшим мастером участка мерительного инструмента. Нам как раз такой специалист нужен. Остальному, если захотите, обучитесь".
   У меня тогда заикание еще сильнее, чем сейчас, проявлялось, поэтому старался лишний раз рта не раскрывать. Но чувствовал, что у меня от его взгляда спина стала уже мокрой.
   Вышел из кабинета. Помощник В.Н. Полякова Елена Павловна, с которой мы впоследствии стали добрыми друзьями, увидела бледное лицо, все поняла, и тут же усадила пить чай. "Все будет хорошо, вы не переживайте".

   - Не думаете ли вы, что Поляков имел свою сверхзадачу: подобрать на опыте строительства завода, монтажа, пусконаладки людей, которых можно будет приставить к большому делу? Не просто сиюминутную задачу решать, а смотреть, на что вы сможете пригодиться.

   - Думаю, что да. Но в тот момент я этого не понимал. Это я понимаю сегодня.
   Не успел вернуться домой, на заводе уже был приказ о моем переводе в Тольятти.
   Все в ту пору очень быстро, без проволочек делалось. Приехал в Тольятти, получил место в известном всем общежитии на Комсомольской, 137, и на следующий день явился на работу, в дирекцию, которая находилась на "повороте СК".
   Рассусоливать некогда было. Где-то через неделю меня отправили в Москву, в НИИТавтопром, а еще через три месяца командировка в Италию.
   В Турине я сразу попал под начало Н.Ф. Бородина, заместителя главного механика будущего завода, - а главным механиком был В.И.Исаков. В этой группе технической делегации проработал год. На нашу долю выпало оснащение КВЦ, в частности инструментального производства. Коля Куйгин - очень сильный специалист, но с непростым характером мужик, Женя Кучаев с ГАЗа, Евстигнеев Анатолий, который стоял позднее у истоков производства генераторов и стартеров, Боря Меньшенин. Жили дружной одной семьей. Я был старостой в нашей 5-местной квартире на виа Гамалера. В одной комнате с Сашей Царевым. Он курящий, я - нет, целый год друг друга "перевоспитывали".
   Смеялись, вспоминая, как нас в ЦК КПСС со всей серьезностью и строгостью наставляли поддерживать честь и достоинство Советского Союза вообще и советского специалиста в частности. Никому из нас, думаю, эти слова не нужны были. Работали столько, сколько требовалось. И по десять, и по двенадцать, и по четырнадцать часов. Мне пришлось в темпе выучить итальянский язык. И не потому, что я к языкам уж слишком способный, а чтобы общаться без "сенца интерпрете", как это итальянцы говорят. Уже месяца через три я ездил на "Грульяско" без переводчика. Уровень техники, технологии, организации производства, с которыми я там познакомился, дали возможность ощутимого внутреннего роста.
   Сплотились, сдружились. Лева Вайнштейн, Борис Бажухин (он был постарше большинства из нас), Юрий Крылов, Юра Болдырев... Со многими потом семьями сдружились, уже в Тольятти. По выходным мой сынишка Влад и Болдыревский Сережка определяли, к кому идем сегодня обедать. "У нас мороженное будет". "А моя мама обещала пельменей наделать". "Ладно, уговорил, идем к вам". И это тоже кусочек того счастья, что дал мне ВАЗ.
   В 68-ом вернулся в Тольятти, сразу в определенный, означенный для меня корпус вспомогательных цехов, начальником техбюро, а вскоре начальником инструментального производства, - по инициативе Е.А.Башинджагяна. И опять же, как не вспомнить людей, с которыми меня свела вазовская судьба. Директор корпуса А.М.Двосин, потом его сменил В.И.Исаков. Очень разные, но оба глубоко преданные делу. Главный инженер инструментального производства А.А.Симонсон - чудесного ума человек, чудесной немецкой порядочности, доброты, - я у него очень много взял с точки зрения технических подходов, технического мышления. Володя Шлычков был у меня замом по вспомогательному инструменту. Головкин, Гелибтерман, - очень грамотные технологи. Черепенников Василий Иванович... он прямо со своей горьковской командой приехал.
   Организацию дела инструментального, документооборота, который и до сих пор действует в производстве, я внедрял. И не потому, что был такой уж умный, а потому, что я этому научился, что я это сделал, что я оказался в этом месте в нужное для завода время. И еще собственноручно, "с коленки", клали торцовую шашку, все этим пеком были пропитаны. Меня жена заставляла раздеваться на лестничной площадке, - потому что сын только родился и всю эту вонь нельзя было в квартиру тащить.

   - Борис Александрович, вы вот затронули интересный вопрос. Все же разные. С разных заводов, из разных городов.

   - Верно. Были группы горьковская, ярославская, группа "управленческая" из Куйбышева, группа белорусская - в основном экономисты, но не только... Каждая сильна по-своему, своими лидерами, - Фаршатов, Башинджагян, Исаков, Обловацкий, Дружинин. Сказать, что притирание шло бескровно, без шероховатостей, не могу. Но сознательно, или бессознательно все видели главное - ДЕЛО, и ему служили. И была еще твердая рука Полякова, который, если требовалось, ставил всех на свои места. В конце концов все эти группировки стали единым, вазовским конгломератом.
   Та школа очень пригодилась здесь, в "Питер-Ладе", особенно когда шло становление акционерного общества. "Свой или не свой..." Ты заключаешь контракт с определенным человеком, и в дальнейшем все определяет - выполняет он или не выполняет условия этого контракта, отвечает интересам акционерного общества. А не так, как у нас иногда бывает: насколько он хорошо относится ко мне и моей семье, насколько хорошо относится к моим личным поручениям.
   ... Уход из КВЦ оказался для меня тяжелым. В то время, 1971-й год, проходила смена руководства корпуса, а я был порядочным максималистом. Шел в бой с открытым забралом... Словом, "своя своих не познаша". Одно получилось по справедливости: на мое место пришел А.А.Симонсон, который по своему уровню в ряде вопросов был, наверное, выше меня.
   Я же, по предложению Р.Д. Кислюка, которому во многом и глубоко обязан, оказался в находящейся в стадии становления системе "АвтоВАЗтехобслуживания". Сразу включился в новое интересное дело. Завод работал, машины сходили с конвейера и требовалось срочно разворачивать достойную ВАЗа систему автосервиса. 15-20 дней в месяц проходили в командировках, это считалось в порядке вещей. Ездили по всей стране, наших фирменных центров еще не было, их только предстояло построить. А пока организовывали станции техобслуживания во всяких арендованных, случайных помещениях: складах, ангарах, церквях, каких-то гаражах, разрушенных зданиях МТС, чуть ли не в свинарниках. Переделывали, облагораживали, налаживали работу. Это была колоссальная по полезности школа. Требовалось уметь устанавливать контакты и с секретарями обкомов, и с председателями горисполкомов, и с командующими военных округов (а до них еще попробуй доберись), и с хитрыми, себе на уме председателями колхозов, в глазах у которых четко читалось: "Ну, ВАЗ богатый, если с него не взять... Лишь бы не продешевить..."
   И все это в темпе, время поджимало.
   Та же система, процедура документооборота, что мы внедряли на наших центрах, - и все рождалось впервые, - была очень важным делом. Потому что каждый документ определяет ответственность конкретного лица за деяние, которое он выполняет по отношению к ремонту данного автомобиля. То бишь выписка запчастей, стоимость и т. д. Этому всему надо было учиться, осваивать, внедрять.
   Раз в неделю мы ходили на совещания к В.Н.Полякову, который при всей своей занятости, не помню, по средам или пятницам, слушал не только руководителей управления, но и каждого инженера зоны. И мы тщательно готовились к этому, потому что он имел феноменальную память, он помнил, о чем говорил человек неделю и месяц назад. И если ты повторяешься, то - "Садитесь, вы не готовы, вы мне это уже говорили. У вас есть новые мысли?". Случись такое еще раз, можешь услышать и убийственное: "вы больше не ходите на мои совещания". Это значило полностью потерять в его глазах свое лицо как специалиста и руководителя.
   Как-то я оказался под его "обстрелом". Нашему управлению было поручено изыскать подшипники для подшефного Кошкинского района. Ответственным определили меня. Поляков поднял.
   - Удалось договориться с Тамбовской областью. На следующей неделе первая партия должна была здесь.
   - Держите под неослабным контролем. Из-за этого может сорваться начало посевной.
  На следующей оперативке:
   - Что с подшипниками?
   Я начал повторять, с кем заключен договор, что они уже отправлены и вот-вот...
   - Кто везет? Номер автомобиля? Где этот автомобиль сейчас находится? Когда он будет в Тольятти?
   И я сел. Но на следующий раз я уже был готов докладывать все: и фамилию водителя, номер вагона и к какому составу он должен быть прицеплен, и сколько деталей в каждой отправленной партии груза. Излишняя въедливость, но она во мне многое перевернула в смысле ответственности.
   Я приходил домой после оперативок и мой Влад, - сколько ему было, года три-четыре, наверное, - спрашивал:
   - Ну, как, Папа тебе врезал? Папой мы называли промеж себя Полякова; было в порядке вещей, что заводские проблемы становились частью семейной жизни.
   И разве только Поляков? Чего стоило одно общение с Е.А.Башинджагяном. По всему заводу передавались образцы его поразительных по выразительности и образности выражений, но главным-то был изумительный инженерный, организаторский дар, уровень интеллекта человеческого. Близко знать подобного человека - уже редкая удача в жизни.
   ... Предложение принять Ленинградский спецавтоцентр техобслуживания выглядело заманчиво. Второй город после Москвы, большая самостоятельность, но я знал и другое: там за короткий срок сменилось уже три директора. Каждая проверяющая комиссия отмечала многочисленные финансовые нарушения. И если бы только от незнания... Как часто я вспоминал потом с благодарностью Р.Д.Кислюка, который заставил получить второе образование, закончить планово-экономический институт. Я ездил 5 лет в Куйбышев, получил диплом о высшем экономическом образовании. И не для того, чтобы вписать дополнительную строку в "личное дело". Перебравшись в Ленинград, я стал первым директором автоцентра в истории "АВТОВАЗа", который сумел уволить главного бухгалтера "по статье" (обычно особо зарвавшихся старались убрать потихоньку), а потом еще 3 месяца тянул и за директора, и за главного бухгалтера, благо подготовку в Куйбышевском плановом получил приличную, свободно мог, и сегодня могу, разговаривать с финансистами на их языке.
   В общих чертах обстановку я представлял. И раньше приходилось несколько раз приезжать сюда, организовывать восстановление экспортных машин, поврежденных во время транспортировки от Тольятти до Ленинградского порта. Года два я этим занимался, меня уже местные власти как-то узнали и, в общем, дали согласие на мою аккредитацию, скажем так. 20 сентября 1978 года А.А.Житков подписал приказ о моем назначении директором Ленинградского спецавтоцентра ВАЗа - и покатилась...

    - Красносельская жизнь.

    - Да, наш головной центр не в самом Питере, а в Красном селе, на Таллинской трассе. Район своеобычный, со своими традициями, - еще от Петровских времен, - и не всегда благонравными.
   Первые три месяца я прожил тут в общежитии, точнее проночевал. Приходил на САЦ с первым автомобилем и уходил с последним. Сам изучил всю технологию ремонта, обслуживания, весь документооборот и получил возможность твердо разговаривать с людьми. Я уже знал сходу, где он сделал неправильно, где он сработал на себя, а где он вообще сработал плохо. В этой части у меня сразу установилась очень жесткая кадровая политика. Пришлось сменить ряд начальников цехов, человек десять, почти обновить отдел снабжения. А обстановка тогда, в конце 70-х, помните какая в стране была, иметь "своего" человека в техобслуживании многие стремились: и полезно и приятно. Вот и искали к "нужным" людям подходы.

    - А как вообще Питер встретил?

    - Не просто. Пришлых, варягов здесь, как понял позднее, не очень привечают. Как, наверное, в любом городе со своими, давними традициями и связями, уставами. Кто-то с кем-то учился в школе, кто-то с кем-то рядом жил, дружил, работал... Люди как-то обставлялись жизнью, судьбой, обставлялись окружением. А тут я, вроде как инородное тело, и не объехать ни обойти, - услуги автосервиса вошли уже в ранг необходимых.
    Очень важно было сразу поставить себя. Дашь слабину - и все, сразу уловят, на чем меня можно взять, и уже не остановишь.
    Однако и держаться трудно. В городе 21 райком партии, 21 райисполком, 21 районная прокуратура, 21 районная СЭС. А еще городские, областные "конторы". Тем не менее не без гордости могу сказать сегодня, я ни разу не повез запчасти в Смольный. "Надо?.. Вполне понимаю. Пожалуйста. На ваше имя будет подготовлено в магазине. Приезжайте, денежки в кассу". К такому некоторые не привыкли. Им доставляли в кабинет, да еще с поклоном и благодарностью, зная, что завтра и их не оставят своей милостью и благорасположением.
    Один из моих предшественников сломался, я считаю, на том, что постоянно выбирал: этому надо сразу дать, этот может подождать, а с тем и пустым обещанием ограничиться. "У меня была другая метода: на любую просьбу старался ответить положительно. Могу решить вопрос - решаю, если не могy, сразу говорю - нет, не в состоянии. И все максимально гласно. Не за закрытыми дверями, а приходи в день приема - в кабинете стульев не хватало, на подоконниках сидели, - слушай, смотри, кому и почему подписали заявление.
   Не всем это понравилось. Первый накат я ощутил очень скоро. И, как ни удивительно, со стороны своих "двоюродных братьев" - ГАИ. Связь с этой службой у автосервиса существовала всегда, но одно дело сотрудничать, помогать чем возможно, другое...
   Водителя у меня поначалу не было, работники же ГАИ уже привыкли: остановил нашего слесаря, забрал права - "вези мне шаровую опору". Такой был уровень отношений. А тут новенький, да еще начальник. И ни с кем из местного руководства дружить не спешит, даже в кабинет не приглашает.
   Начали меня ловить, цеплять. Машину отлично знали, но по три-четыре раза на дню останавливали, все пункты своих правил ко мне прикладывали. Одно благо - приучили меня ездить без малейших отступлений от правил. До сих пор, сажусь и автоматически ремень закрепляю. Спасибо им!
   Но наступил момент, когда я пошел к начальнику городского ГАИ. "Вы хотите, чтобы я автобусом что ли ездил? Для чего это надо?" Отстали, а вскоре сменили и руководство нашего районного ГАИ, в том числе, понял, и за это.
   Труднее было с организациями, которые на дух не переносили самостоятельности. Право иметь собственное мнение, право на решающие поступки было оставлено лишь за вышестоящими инстанциями. С руководством горкома партии я мог, например, общаться только через закрепленного за мной инструктора. И еще, почему-то не спешил туда на поклон. Надо было подтвердить, кто есть кто.
   И тут я ощутил хватку (так и хочется добавить - мертвую) городского комитета партийного контроля. Заявился к нам со своей бригадой один из самых свирепых инспекторов, Владимир Иванович Кормушин, до сих пор его имя отчество помню. Глубочайше убежденный, что если ты связан с торговлей, с обслуживанием населения, то обязательно вор. Надо лишь умело тебя расколоть. Так, при первой встрече, собрав руководство центра, и заявил: "Вы все тут жулики".
   Правда, при всей своей принципиальности, не постеснялся: "Мы же из города ездим, дома завтракать некогда. Позаботьтесь, чтобы каждое утро для группы был хороший завтрак с бифштексом и кофе".
    Три месяца они нас "копали". Но кроме мелких погрешностей - ничего. Нашли акт на списание ветрового стекла (стоимостью 100 рублей), утвержденный мною, - а это была прерогатива вышестоящей организации. Но одного этого мало. И вдруг, вижу, зажегся в глазах у Кормушина хищный огонь. Прослышал, что я будто бы ремонтировал личную машину за счет САЦ. "От меня еще никто чистеньким не уходил". Верно, ремонтировал, - я пригнал из Тольятти одну из первых сошедших с конвейера "пятерок", машина сыренькая еще была, с массой заводских дефектов. И когда они вылезли, был составлен официальный акт рекламации, я получил от руководства "АвтоВАЗтехобслуживания" разрешение на устранение дефектов в порядке ремонта по гарантии.
    Вытаскиваю из сейфа этот документ и такое разочарование в глазах проверяющих: самый красивый пункт расследования рассыпался.
   Чего мне трепетать? Уехал в отпуск. Неожиданно разыскивает главный инженер, оставшийся за меня.
   - Борис Александрович, Кормушин требует, чтобы я по статье уволил зама по производству Ершова и Роговика (это начальник отдела снабжения). Тогда получим гладкий акт проверки. Не могут же они - три месяца работали и все впустую.
   - И все-таки, Саша, наверное этого делать не будем. У Ершова, действительно, есть замечания, но мы с ним сами разберемся. Роговика же попроси пока уйти в отпуск, а после посмотрим.
   Кормушин не в шутку взъярился.
   На заседании городского комитета партийного контроля он рвал и метал, но фактов-то кроме 100 рублевого стекла не было. За это стекло мне и "ввалили" начет в 3 оклада. Хотя уходил я с чувством победителя.
   На заседании присутствовал и зав. отделом горкома Петров. Как-то, думаю, отреагирует? Через неделю он пригласил меня к себе и сообщил, что я включен в номенклатуру обкома партии. После того заседания КПК это можно было приравнять к награждению орденом. А еще через несколько дней приехала спецгруппа связистов и установила мне "смольнинский" телефон, - до сих пор это святое дело. Признали, получается достойным прямой связи с небожителями.

    - А как в смысле конкуренции?

   - Да не было, почитай, конкуренции как ее обычно понимают, то есть звериной грызни и взаимного обливания грязью. Кроме нас в Ленинграде автомобилями занималась только городская сеть технического обслуживания. Едва я влез в работу, пригласил управляющий этой сетью Б.И.Михайлов. Очень хорошо посидели, поговорили: нельзя нам допускать драчки между собой. Иначе мы погибнем оба.
    Вначале он был сильнее меня, потом я стал чуть сильнее (за мной же ВАЗ стоял). Но мы делали общее дело. И мы были всегда предельно обязательны друг к другу. Кому нужен кузов или какая-то запчасть, железка - немедленно, от себя оторви, но помоги.

    - А завтра он тебя выручит.

    - Даже не это. Просто есть такое понятие: добро надо делать вперед. Вперед! И оно когда-нибудь обязательно аукнется.
    Свои станции техобслуживания начали строить. Восемь станций филиалов в разных уголках города и области. Дело шло трудно, но у меня был отличный зам. по строительству А.Г. Нирман. Он знал всех строителей в городе и все знали его. А через него они стали и моими друзьями. И водку пили, и в бане вместе парились. Потому что я представлял ВАЗ, и мы всегда шли впереди паровоза. Если у него задержка с краном, мы ему кран достанем, нет цемента, арматуры - найдем... Кто от такого заказчика отвернется? И все это жизнь. Мы доверяли друг другу. Сказал - значит сделал. Это делает из тебя личность, это придает тебе какую-то значимость. С тобой говорят или не говорят. Я, поверьте, сейчас могу позвонить, и мне с ходу, по телефонному звонку дадут пять, десять миллиардов рублей кредита, а уж потом будем оформлять документы договора.
    То же по отношению к заводу... Нет кроме нас ни одного центра, может это и нескромно говорить, который был бы не должен ВАЗу за машины. Мы могли быть должны банкам, кому угодно, но не ВАЗу. Случались у нас "мертвые" сезоны, мы не успевали продать автомобили за означенный в контракте срок, но мы брали деньги в долг и отдавали заводу. Это дело принципа.

    - И в кого вы такой правильный? Да еще по нынешним временам. И неужели не было попыток вас пощипать? Питер, насколько знаю, на криминальных фронтах тоже не отстает.

    - Сначала о последнем, пусть даже и не поверите. Да, попервости, да и потом еще пару раз, приходили крутые ребята. Но и у бандитов, я убедился, как они сами говорят: есть закон, а есть беззаконие, беспредел. У них есть понятие: если человек "от кассы" живет, они его не трогают. А если он "по черному" имеет, они тут как тут. У меня был один директор станции. Взял у бандитов благодарность за хорошо сделанный ремонт. Через пять дней они пришли и сказали: "Плати нам раз в месяц, и не рыпайся. Теперь мы представляем, сколько ты имеешь".
    У меня таких "выяснений" не было. Нет в городе человека, который бы мне что-то дал. Есть люди, с которыми я мог выпить бутылку коньяку, пригласить в ресторан - я иду с женой, мы со многими общаемся семьями. Я же живой человек. Поэтому, наверное, я и выжил эти 19 лет.
    И еще... На недавнем юбилее Р.Д.Кислюка я в тосте, в числе прочих вазовских заслуг вспомнил его шуточки, которые становились для нас иногда законополагающими в жизни. В том числе и то, что никогда не надо брать две сосиски в рот сразу - подавишься. Какой глубокий смысл. Жадность всегда людей губила. Десятки моих коллег споткнулись именно по этой причине. Погубили себя.
    И еще одно, к случаю, из присловий того же Рафаэля Давидовича: "Никогда не старайся взять пять яблок одной рукой, обязательно самое румяное выкатится". А что? Хоть в рамку окантуй и над столом повесь.

    - Насколько я знаю, вы акционировались одними из первых в системе техобслуживания.

    - Да, в 1991 году. 52 процента собственности "АВТОВАЗа", 3 процента - банк "Санкт-Петербург" и 45 процентов - собственность физических лиц. Начались совсем другие отношения, другая песня. Хотя и далеко не такие, какие сейчас и как бы хотелось. И прежде всего потому, что у всех нас минимум на треть осталось давнего советского мышления. Которое держит и не пускает. В том числе и на самом ВАЗе.
    Но надо было когда-то начинать. Акционировавшись, мы сразу создали правление, стали развивать ту самостоятельность, ту свободу действий, которые получили по новым правам. Мы раньше, чтобы принять уборщицу, ездили в Тольятти, выбивали, и то не с одного захода, эту "клеточку". Сегодня нормативы АУЛ вспоминаем как страшный сон. Есть только нормативы рациональности, здравого смысла.

    - Но это значит, опять же, быть готовым принимать всю полноту ответственности на себя.

    - Непременно. Было вначале время, когда устанавливали оклады, исходя из тарифной системы ВАЗа. Но я ни разу не поднял себе оклада, если не проходило общего повышения заработной платы по центру.
    Лет пять назад пришло разрешение из Тольятти поднять оклады руководству с коэффициентом 1,5 - помните это памятное общезаводское упорядочение системы заработной платы, чтобы угнаться за безумным ростом инфляции? Но мы уже работали в условиях акционерного общества, могли рассчитывать только на свои возможности, свои фонды и... "Нет мы не можем, у нас нет пока таких денег". И этот документ лежал, ждал почти четыре месяца в сейфе. Как поднять разом в полтора раза зарплату себе и своему ближнему окружению, оставив ее прежней у остального коллектива? Будет ли у тебя моральное право смотреть им после в глаза?
    У меня главная задача была помочь людям психологически, внутренне изменить себя. Слово "перестройка" мне не хочется применять, слишком уж оно обсосано, перемыто, затаскано до предела. Но перестраивать мышление потребовалось всем нам. В первую очередь, что все должны работать "на кассу". От кассы и все остальное.
    Мы сегодня одно из немногих акционерных обществ системы вазовского автосервиса, которое платит дивиденды. Мы начислили за четыре года, с 1993 года, почти 2 миллиарда рублей дивидендов. Потому что работали на общий котел.

    - На "тумбочку".

    - Да, на ту самую тумбочку из популярного анекдота. И чтобы каждый ощущал, что же там на сегодня имеется, на что он может рассчитывать. Если человек не будет чувствовать, что им, его зарплатой занимаются, он станет искать, где ущипнуть.
    Моя линия была, с самого начала, и с директорами станций, и с мастерами: прежде чем что-то требовать с рабочего, подумай, а что он получит у тебя? Если это его не кормит достойно, он немедленно найдет себе источник дополнительный. Однозначно.
    Сколько мы делали... Ограничивали допуск клиентов в ремонтную зону, контроль... Все это чепуха. Надо просто создать условия получать нормально "через кассу". Подавляющее количество людей - это нормальные люди. И сегодня (август 1997 года - A.Ш.) у нас слесаря по 2-3-4 миллиона зарабатывают. Средняя зарплата по центру была в январе 1996 года 420 тысяч рублей, в декабре 1996-го - 1 млн. 100 тыс. рублей, в начале второго квартала она стала 1 млн. 240 тыс. рублей, в июле 1997 она стала 1 млн. 700 тыс. рублей.
    У нас сегодня со всеми контракты. Со всеми, в том числе и с рабочими. Говорят, это незаконно, но никто еще в прокуратуру или в комиссию по трудовым спорам не обращался. Честный разговор: ты должен сделать столько-то, мы тебе за это столько-то. А как же, как же?!
    Собственно техобслуживание, как известно, почти везде убыточно. Мы сейчас и по этой графе вышли на нули. Потому что три года назад сумели запустить систему, когда каждый основной руководитель имеет свой собственный баланс по всем видам затрат и прибылей. Ни на одном центре, насколько мне известно, нет такого.
    От выполнения этих показателей мой директор по производству имеет свою зарплату, свою премию, как и все остальные его люди. И они могут заработать больше, чем я. Продавец машин может заработать больше, чем я. На здоровье!
   Обязательно нужна правильная мотивация. Есть такая мотивация - человек будет делать все. Нет правильной мотивации труда - человек будет делать из-под палки. Откуда здесь ждать результата?
    Мы сделали доплаты за питание всем работающим в столовой. Потом столовая стала дорожать, и мы ее, не мудрствуя лукаво, забрали у райпищекомбината. Зато сегодня дешевле чем у нас не пообедать нигде в Красном селе.
    Каждый из моих заместителей, кроме положенной премии, имеет ежегодно путевку за границу на отдых. А как же?! Они же вкалывают, с них шерсть летит, пух летит. Но он должен чувствовать, что это дело его кормит, лелеет.
    Кое-кто попытался уйти на "вольные хлеба". А потом стали возвращаться обратно.

    - А не жалеете, что эти рыночные отношения не начались раньше?

    - Представьте, нет. Яблоко должно созреть к своему сроку, Прежде всего это относится к кадрам.
    С сегодняшними людьми я готов пойти в любую атаку, в любую разведку. Но чтобы появился нормальный ребенок, а не слабый, недоношенный плод, должно пройти свое время, торопить здесь крайне опасно.
   Я приметил для себя Колю Буряка, когда он был простым слесарем; и заставил пойти в ВУЗ. Он стал начальником ОТК, потом директором станции, потом главным инженером, первым заместителем директора.
   Тамарочка Вызова начинала у нас 24 года назад скромной расчетчицей. Я тоже буквально умолил, заставил ее пойти в институт. Теперь она главный бухгалтер, очень сильный экономист.
    Владлен Камсков, директор по производству, - из мастеров.
    Да, потребовалось 8-10-12 лет. Но зато я по каждому сегодня знаю, что он умеет и что не умеет, я знаю, где ему помочь, где, извините, ввалить по первое число, а что ему и поручать не стоит, потому что не соответствует его натуре.
    Если делаешь свою работу - ты удобен мне.
    Жизнь учит, устраивает проверки человеку каждый день. Готов ты откликаться - будет толк.
    Наше "дерево" не только само укрепилось, но и начало отводки, молодую поросль давать. Человек десять выходцев из "Питер-Лады" работают руководителями совместных предприятий, крупных фирм, имеющих в городе определенное значение. Женечка Кострюков, который начинал у меня помощником в 80-ом году, стал генеральным директором автоцентра КАМАЗа. Витя Вайсберг, выросший из диспетчеров, которого я несколько лет не мог согласовать в райкоме на зама по снабжению из-за "пятого пункта", сегодня генеральный директор СП "ТДВ-АВТО", которое признано лучшим дилером "Форда" в СНГ.
    Ванечка Заметалин, который был у меня главным инженером в 1979 году, 15 лет проработал, возглавил АО "Матрален", потеснившее на рынке перевозок такого кита, как "Совтрансавто".
    Саша Поздняховский тоже был у нас главный инженером. Теперь он генеральный директор питерского представительства "Хонды". И еще человек пять можно назвать.

    - Рыдаевская школа.

    - Нет, это все вазовская школа, а Рыдаев лишь трансформировал здесь те принципы, которыми всегда был силен, которыми держался ВАЗ - в работе с кадрами, в постановке и решении задач.

    - Ну а уж сын, Влад Рыдаев, думаю, вполне и чисто ваше произведение?

   - Тоже как смотреть. Он же с первых шагов ежедневно слышал дома разговоры о заводе, проникался духом его. Даже в том, что вопреки желаниям меня и матери пошел в инженерно-экономический институт. "Но там же нет военной кафедры, никаких льгот по армии". "Ничего, отслужу"
    Поставил все точки сам. Закончил институт с красным дипломом, причем защитился на английском языке. Поработал у меня на двух СП, много нового привнес по экономике. А начиналось все еще в институте, когда учился. Дебаты на кухне, вечерами, когда мать нас разнимала.

    - И все-таки назначить родного сына замом по экономике - это, согласитесь, был с вашей стороны смелый шаг.

    - Да, если взглянуть с точки зрения идти от традиций советско-партийных установлений. Пристроить своего сына на хлебную должность к приятелю, а к себе взять на таких же условиях его дочку или племянницу - пожалуйста, а это не моги. Что там, одними бы анонимками и письмами во все инстанции задавили. Да и не утвердили бы это никакие "кадры".
    Теперь, что и радует, другое время. Когда важно не то, чей ты сын, какая у тебя фамилия, а что ты умеешь, знаешь, чем можешь быть полезен делу. В конце концов, на кого я могу больше положиться, чем на сына?
    С подачи Влада мы стали внедрять "постоянно играющий", действующий в системе "реал тайм" баланс предприятия, о котором я уже рассказывал. Он провел смелую, но себя абсолютно оправдавшую операцию с бумагами ГКО. Я бы не рискнул, поостерегся, а он уже на пятом курсе института имел контакты с банком, с брокерами, он умеет то, чего я не умею, и он заработал для нашего коллектива 4 миллиарда рублей. И все это знают. Деньги не ушли из фирмы, они в фирме остались.
    В экономике есть понятия: условно постоянные и условно переменные факторы. Условно постоянный фактор - это ситуация, на которую ты не можешь влиять. Стоимость электроэнергии, стоимость воды - это условно постоянные факторы. И мы имеем большие издержки в этой части. Стоимость здания огромная.
    Вот я сегодня, с его подачи, имею такую справочку по каждой службе. Состояние оборотных средств. Что напрямую связано с инвестициями. И теперь все как на ладони. Лишние запчасти, материалы - это как раз тот запас, что карман тянет.
     Уперлись в обновление парка оборудования. Обносилось все. А где взять средства? Одни начисления, НДСы всякие догола разденут. Так вот этот "рябчик" предложил мне целую обойму схем. Когда можно покупать оборудование не из прибыли, а создать свою лизинговую компанию и использовать ее возможности, - все по закону.
    Создали, лизинговую фирму. "Питер-Лада" дала ей заемные средства, беспроцентные. Компания в свою очередь приобрела современную мойку за 65 тысяч долларов и передала ее нам в пользование. Платежи по этой схеме мы включаем в смету затрат, до налогообложения. Чисто, не придерешься. И это молодежь все.
    Мы организовали совместное предприятие с бельгийским партнером, дилером "Форда" - у нас лучший дилер "Форда" в СНГ. У нас есть СП с "Тойотой", раскручиваем дилерство с "Пежо", и все в первую очередь под углом обеспечения рабочих мест для своих людей, удержания, закрепления рынка автоуслуг, - ясно, что спрос на них будет постоянно расти.
    Вот был у нас инженер, Аркаша Соляр. Все снабжение на нем держалось. Но споткнулся - а какой настоящий снабженец тогда по инструкции работал? Что-то не так сменял и получил 3 года. Исчез с моих глаз. А ему бы цены нынче не было. Я уже представляю, как бы он раскрутил оптовую торговлю, работу с заводами-поставщиками комплектующих, подмял бы под себя рынок... Не штучками щипать, а глобально, по большому счету решать вопросы.
    Держали мы менеджеров по рекламе. Влад меня долго убеждал и убедил-таки, что это неэффективно. Взамен создали рекламную компанию в городе, которая кроме "Питер-Лада" обслуживает еще несколько предприятий. Вместо накатанных связей и, как выясняется, не очень-то эффективных менеджеров новая компания охватила весь спектр воздействия - газеты, радио, телевидение, рекламные стенды... Причем с новыми мыслями, новыми формами подачи. За первую же неделю ее работы объем продаж у нас увеличился в два раза.
    Кто об этом раньше думал, когда машинами не торговали? Мы их распределяли, и в очередь к нам стояли. А сегодня надо целовать в спину покупателя, угощать его кофе и улыбками - "Купи, ради Бога!"
    Все клянут сегодня нашу дурацкую, разорительную и для страны и для производителей налоговую систему. И мы клянем. Одновременно придя к выводу, что лучшая форма борьбы с налогами - это их платить. Хотя уши развешивать тоже нельзя.
    В 1995 году мы заплатили два с половиной миллиарда рублей налогов, в 1996-ом - 4,6 миллиарда. А сейчас Влад нашел организационные формы, по которым можно платить налогов в два раза меньше. И без всяких нарушений законов. Людям дадим лучше заработать, заводу отдадим, и себя не обидим.

    - Борис Александрович, а вам не кажется, что для молодых, в там числе и Влада, голая выгода может застить весь свет в окошке, стать вещью в себе, что индекс Доу-Джонса станет выше души человека?

    - Это и являлось не раз темой наших с ним споров. Вот надо бы в мертвые сезоны сокращать людей. Но как отправишь за ворота человека, который столько лет делил с тобой и кислое, и горькое, и соленое? Если ты знаешь, что у него семья... Эта работа для него второй дом, он должен знать, что здесь о нем всегда думают, заботятся. И детей наших сотрудников, как бы ни было трудно, стараемся трудоустроить. Вот сейчас мы шли с обеда, меня остановил один из слесарей. Думаете, о чем вопрос? У него сын кончает институт, ну и... Куда он придет? Он придет сюда, и мы его примем, научим работать и жить. Недавно распред приходит ко мне: сыну надо пройти практику. "Ладно, давай твоего сынка". Кто же, если не мы, поможет?

    - А как интересы ВАЗа на всю сегодняшнюю ситуацию накладываются? Вам же, вроде, все равно, чем заниматься - "Жигулями" и "Нивами" или "Фордами", "МАЗДАми", "Вольво", лишь бы прибыль была.

   - В этом как раз оказалась большая ошибка моих коллег, которые стали сегодня заводу не нужны и сами загнали себя в тяжелейшее экономическое положение. Может и устарели слова о заводской трубе, за которую мы все держались, но для меня это - святое. Нет темы, проблемы заводской, от которой бы я отвернулся.
   Основное предназначение нашей сети, чтобы она выполняла гарантийные обязательства завода и обеспечивала главную идею: произвожу - продаю - обслуживаю.
    Более того, В.В. Каданников несколько лет назад дал мне право, единственному директору центра, собственноручно принимать решения о замене автомобилей, без резолюции УКК, управления контроля качества. И не просто потому, что мы живем в таком городе, очень требовательном. Речь идет опять же о заводских деньгах. А с чего началось?
    Я пришел к В.В.Каданникову. Смотрите, человек потребовал замены машины по отслоению уплотнителя. По новому закону о защите прав потребителей он отказался от ремонта и имеет на это право. Если бы я у него машину сразу забрал: несколько часов работы, поролончик подсунули и продали бы со скидкой 5 процентов. Но мы отказали, а суд заставил нас все требования удовлетворить, да еще заплатить 50 миллионов рублей морального ущерба.
    Генеральный подумал, и согласился со мной, дав право единолично, без затяжек решать подобные вопросы. Теперь мой кусок ответственности значительно потяжелел. Зато недавно, когда всплыла история, что мы проводили дважды гарантийный ремонт по одним и тем же дефектам, я уже ввалил своим по первое число. И если человек обращается по одному дефекту пять раз, то где и зачем здесь мы?
    У нас в Питере длительное время существовало представительство коммерческой дирекции ВАЗа. Я понимал, если там будут слабые люди, то вопросы заводские станут плохо решаться, даже сам помогал им укомплектоваться, - в конце концов их же на меня и навесят. Так что выгоднее? И тот же Володя Шишков, тот же Валерий Горбунов из "Техснаба", если на заводе плохо, прямо звонили мне (и на работу, и домой), я поднимал на ноги весь город, ночью грузили самолеты - металл с "Красного выборжца", электроды на сварку... А как иначе?

    - Борис Александрович, вы считаете себя состоявшимся человеком?

    - Я в 1955 году стал учеником токаря. В 1958 году, - помните, было движение за коммунистическое отношение к труду, - оказался первым ударником коммунистического труда Днепропетровской области. Посидел во всяких президиумах, ничем, правда, больше свою "отличку" не проявляя. Я был обычный мужик, просто активный, хотя тогда еще больше заикался, и это сильно мешало мне жить. Я был фанатом джазменом. Не просто любил джаз, но играл сам в джазе. Словом, у меня была нормальная молодость, и мне есть чем ее вспомнить.
    Так и остальное, все схвачено жизнью, судьбой. У меня хорошая семья, у меня прекрасная супруга - жен обычно не хвалят. Рядом надежда и опора - сын. Это тот самый случай, когда бежишь утром в охотку на работу и летишь вечером домой.
    Могу проснуться за час, за два, за три, и уже знаю, что мне надо делать. С вечера готовлю вопросы, которые надо назавтра решить.
    Бывает, конечно, когда что-то не ладится, не клеится... "И крокодил не ловится, и не растет кокос". Но это моменты.

    - Извините, я знаю, что вы не так давно перенесли серьезную операцию, были не один день прикованы к постели. Не появлялось желания сменить систему, стиль жизни?

    - Ни в коем случае. Более того, были сомнения, делать ли кардинальную операцию или обойтись поддерживающими мерами. Я для себя решил твердо: лучше падать со скакуна, чем тащиться на кляче. Всегда был максималистом. Жить или существовать - это для меня две большие разницы.
   Очень много хороших идей в голове. Важно все это успеть сделать. Что из этого получится? Не знаю. Многое будет зависеть от рамок экономического, общественного строя. И все-таки: как ты построишь себя, свое бытие, так оно и будет. Это всегда было и остается моим кредо.

Содержание

Подготовлено : пресс-центр АО "АВТОВАЗ"