Содержание
Константин Григорьевич САХАРОВ
    И не терять восторга жизни


   Перестройка, ускорение, приватизация, акционирование, дивиденды... Ритм жизни стал похож на скороговорку ведущего с напряженного спортивного матча. Изменения - разоблачения - откровения на большой политической арене страны, так или иначе задевали Тольятти, ВАЗ. "Шумят народные витии..." Но, выключив телевизионный репортаж с очередного заседания народных депутатов, мы возвращались к своим внутренним проблемам.
    Уже несколько месяцев завод, а особенно научно-технический центр, жили в ожидании, кого назначат директором НТЦ? Пусть и говорят, что свято место пусто не бывает, как же... С трагической гибелью В.М. Акоева должность руководителя НТЦ оставалась свободной. И то, после двух таких предшественников, как В.В. Каданников и В.М.Акоев, подобрать достойную кандидатуру оказалось крайне трудным.
    Долгожданное и в то же время неожиданное решение ввело заводской менеджмент в глубокое недоумение. "Сахаров - директор НТЦ. Вы что, шутите? Мастер, секретарь парткома прессового производства, зам. секретаря парткома завода, потом главный кадровик, на короткое время зам. технического директора, - уж с ним-то мы наверняка станем законодателями моды в мировом автомобилестроении".
    В.В. Каданников, тогдашний генеральный директор "АВТОВАЗа", можно уже утверждать, знал больше и видел дальше. "Мы задались в ту пору идеей изменить всю привычную систему подготовки автомобиля, сделав ее из последовательной - сначала дизайн, конструкторы, потом вступают технологи, за ними идет развертывание производства, - в параллельную, практически одновременную. Что должно было сэкономить время и затраты. Конструктор ведет свою работу без учета технтогии, дошло до производства - пошли изменения...
    Это схема. Но надо было не забывать, что автомобиль делают люди. У каждого свой метод решения вопроса, свой гонор. Встанет во главе всего конструктор - он начнет гнуть свою линию, у технологов свои прерогативы. И вообще, признаюсь, мне даже не очень был нужен во главе НТЦ большой специалист. Специалистов к этому времени там хватало, по всем направлениям. Я искал не того, кто будет мирить интересы разнокалиберных групп, но сможет объединить их для работы на общую цель, вводить их в одно русло.
   Константин Григорьевич Сахаров как нельзя лучше соответствовал этому. Я знал его уже по работе в прессовом производстве. Затем в парткоме. В кадрах. Какой-то проверкой стало станкостроение: связать разнохарактерные интересы и поползновения КВЦ, ПТО и других служб. Он показал умение продвигать технику, то есть решать технические вопросы через людей".

    - Наверное, Каданников рисковал. Как и я. Идти на такое место... Примут ли, воспримут ли? Смогу ли прижиться и реализовать себя? А если сорвусь... На второй, утешительный заезд я рассчитывать не хотел.

    - Константин Григорьевич, откуда этот ваш характер? И как повлиял на формирование его ВАЗ?

    - Было послевоенное детство в Западной Белоруссии, где еще только формировалась советская власть. Был Ленинград. Там, в Питере, как мы его обычно называли, есть проспект - Лиговка, со своими законами и авторитетами. Была учеба, служба на флоте. Но, замечу, везде среди нас, ребят, ценились в первую очередь не только сила и лихость, но и характер. Как сумеешь поставить себя.
    Мать видела меня в мечтах конструктором, чистым инженером. Отец, паровозный машинист, - железнодорожником. А меня почему-то привлекали больше профессии, где можно проявить себя, где видно дело. Вот ты, а вот результат. Мечтал стать кораблестроителем, моряком, путешественником. А попал, волею судьбы, в Ленинградский электротехнический техникум, специальность "Обработка металлов резанием".
    Распределение - Череповец. 1959 год. Всесоюзная ударная комсомольская стройка, "северная Магнитка". Собственными глазами увидел, как рождается металл, что такое мартен, прокатный стан. После работы - субботники и воскресники, строительство жилья, закладка парка в Череповце, - все это для меня повторилось десять лет спустя в Тольятти.
    Под влиянием Череповца, который до сих пор остается чем-то родным, поступил в том же 59-ом году на заочный факультет Северо-западного политехнического института, факультет - обработка металлов давлением, специализация - прокатка. Оттуда и был призван в армию, на Северный флот. Прослужил четыре года, от звонка до звонка. Электрик - слаботочник БЧ-5 крейсера "Александр Невский". Из серии знаменитых крейсеров "Яков Свердлов", "Октябрьская революция", сравнительно новой постройки, 1955 года. Раз пять ходили на Новую Землю, где в ту пору проводились самые жесткие наши испытания ядерного и ракетного оружия. Приезжали к нам Н.С. Хрущев, Р.Я. Малиновский, Ф. Кастро, С.Г. Горшков, - мы чувствовали себя постоянно под высоким приглядом. Служба была долгая, четыре года, но я о них не жалею. Дала она много впечатлений, что-то отложила в характере.
    На "гражданку" вернулся, считаю, уже сложившимся человеком. Прикинув все, поступил на дневной факультет Ленинградского политехнического института. Четко определил для себя, что должен от него взять. Ну, что там еще: ездил два раза на целину, ездил на строительство железной дороги Ачинск - Аболакова, это в Красноярском крае. На пятом курсе женился, перед окончанием института вступил в партию.
    Подошло распределение. У меня диплом с отличием, возможность выбора места будущей работы. Было уже приглашение на Кировский завод. А тут приятели, которые на курс старше меня были и получили направление на ВАЗ, пишут: "Давай к нам, в Тольятти. Все с нуля. Если ты чего-то стоишь, то не пропадешь".
    Так и подписал распределение - на ВАЗ. Без разных там заманчивых гарантий - обещаний зарплат и квартир.
    Труднее пришлось с женой, чтобы ее перераспределить. У нее была специальность "Сварка и сварочное оборудование", и училась она по направлению от Сыктывкарской судоверфи, должна была после окончания института отработать три года в системе Минречфлота. До Москвы дошел, чтобы доказать: жена должна, как нитка за иголкой, за мужем. Начальство уперлось. "В лучшем случае можем вас самого направить на судоремонтный завод в Тольятти, там и жене работа найдется". Я ни в какую - мы же за ВАЗ боролись. К тому же кое-чему уже научен. Штурмом не получается, другим возьмем. Познакомился с девочками, с клерками министерскими. Кому шоколадку, кому цветочек, кому последний анекдот, - через две недели получаем бумажку с откреплением. "Не задерживайте там, в Тольятти, с автомобилями".
    Приехали. Это март 69-го. Выдали в кадрах шахматку: "Назначен мастером в цех крупной штамповки прессового производства". Ну, какой разговор. Юрий Александрович Черепанов проставляет в "шахматке" зарплату - 100 рублей.
    - Да вы что, я на такое не согласен.
    - У нас для всех молодых специалистов такая ставка поначалу.
    - А у меня договоренность с женой: если я буду получать зарплату меньше или равную с ней, то стану мыть полы, посуду, стирать пеленки...
    Перед такими аргументами Черепанов не устоял, тем более что у меня уже был приличный трудовой стаж, и жирно исправил "100" на "110". Пришел домой.
    - Сколько тебе поставили?
    - 100 рублей.
    - А у меня 110. Есть все-таки справедливость на этом свете.
    Работу начал с освоения еще одной специальности - строителя. Готовили фундаменты под оборудование вместе с бригадами СУ-12 "Автозаводстроя". Во главе управления Н.А.Якунин, Н.С. Акиньшин, Б.К. Кукарин, крепкие мужики, многое я у них почерпнул. Съездил на ЗИЛ, на стажировку, на линию штамповки кабин. А там у нас дома основные дела закрутились. Подошла пусконаладка оборудования. "Шулера", "Инноченти" - серьезная техника.

    - В коленках дрожи не было?

    - Откровенно скажу, нет. Рядом немцы, итальянцы работали. Мы над ними посмеивались: чуть морозец прижмет - они в будку. А мы - ничего. Закаленные. Что-то не стыкуется, они сразу целый консилиум, а наш мастер подошел, прикинул, пристукнул, пару ЦУ (ценных указаний) выдал, глядишь, пошло. Постоянно на глазах А.Е. Цукерман (профессор в своем роде был), В.Н. Поляков, Е.А. Башинджагян, А.А. Житков, - такое активное энергетическое поле, которое на всех влияло, сильнейший динамизм.
    Запускали, осваивали оборудование. Что ни день, то что-нибудь новое. Прессовое запускалось первым после КВЦ по основной технологии. Потом уже подошла пора запуска конвейера, - мы бегали в главный корпус, смотреть, как красят, сваривают, собирают первые автомобили. Из наших штамповок.
    Радостное было время. И еще на все наложилось, что получили мы квартиру (до того год по общежитиям, причем в разных, я в мужском, жена в женском), смогли привезти сюда дочку, которая пока оставалась у бабушки. (Словом, считали, что все идет отлично, правильно.
    Проработал мастером до середины 71-го года. Назначили начальником участка, в пару с Е.А. Докутовичем, нынешним директором металлургического производства. Начальник нашего 21-го цеха - В.В. Каданников, как раз вернувшийся из длительной Туринской командировки. С такими мужиками чего не работать?
    Но, как говорится, человек предполагает, а жизнь располагает. Я был на офицерских сборах, это недалеко от Жигулевска, в Валах. Присылают машину и меня прямо в военно-полевой форме везут в партком ВАЗа, к И.Л. Рымкевичу. "Так и так, думаем поручить вам руководство партийной организацией прессового производства".
    Подобное в мои планы абсолютно не входило. Видел свое развитие на другом направлении. Но мы как воспитаны были: надо, какие могут быть разговоры? Благодари за доверие и - вперед!
    Нет, что бы там ни было, но партийная работа оставила глубокий след в характере, в понимании жизни. И еще, что я с годами только по-настоящему оценил, открыла широкий круг удивительно интересных людей, с которыми иначе мои пути вряд ли скрестились. Б.М. Кацман, А.М. Гурова, П.М. Кацура, А.В. Николаев, М.Н. Фаршатов, Н.М. Головко, у него как раз моя жена работала, Г.А. Пеньковский, В.М. Трубкин, позднее секретари обкома В.П. Орлов, В.Ф. Ветлицкий, первый секретарь Тольяттинского горкома партии Н.Х. Оболонков, С.М. Туркин. Каждое знакомство - подарок судьбы.
    Ну а характер нашей партийной работы... Не буду говорить за тех, у кого это мхом формализма обросло. А мы всегда чувствовали себя, старались быть в одной упряжке с производственниками, решали общие задачи, не очень даже задумываясь: это мое, это твое. Возникла необходимость, - значит берешься и делаешь. Кто до ВАЗа в стране представлял законы супермассового и в то же время многономенклатурного производства? Где все должно быть абсолютно синхронно, сверху и до самого низа. Где наладчик, штамповщик и водитель погрузчика должны действовать как одно целое. Засбоило у них - считай одной позицией в дефиците больше.
    А тут еще поймите состояние начальника штамповочного цеха, когда ни электрики, ни водители погрузчиков, ни ремонтники, ни крановщики ему непосредственно не подчиняются и числятся в других цехах, службах, а то и производствах, вроде УГЭ. "Для чего я тогда туг? Погонялой быть?.." Не могли, не умели вписаться, согласиться с такой вазовско-фиатовской идеологией производства и увольнялись.
    Прибавьте сюда внешние факторы. Если никто прежде не изготавливал в стране автомобильного холоднокатанного листа в таких количества, никто не производил стали, раскисленной алюминием 08 Ю, не умел обеспечивать нужные нам группы поверхностей.
    Был ряд направлений, которыми иначе, думаю, не знали, кто бы и занимался. В каких итальянских регламентах значилось, что мы должны налаживать контакты, да что там контакты, любовь, - с поставщиками металла? Они все были расписаны строжайшими разнарядками Госплана и Госснаба, но что толку, если лист грузился в полувагоны магнитной шайбой, без прокладок, а у нас его здесь выдергивали через нижние люки, и каждый десятый лист, наверное, шел в брак. Сколько сил шло, пока добились замены поставок с листовой на рулонную, строгого соблюдения плотности намотки и веса рулона, специальных вагонов, специальных платформ под вазовский металл. Череповецкому металлургическому одни заботы, хотя часть из них мы на себя взяли, делали для них оснастку, приспособления. Бессчетное количество раз сами туда ездили. С Ю. Лопухиным, который был тогда начальником цеха, а по- том стал директором ЧМЗ, сначала ругались, он нас даже в цеха пускать запрещал, а потом подружились. И как не пустишь, если там много моих бывших однокашников.
    Привезли туда кузов нашего автомобиля, установили. Смотрите, на что, куда ваш металл идет, и что из-за ваших дефектов получается. Чтобы каждый вальцовщик представлял, что он катает.
    Было интересно, было поучительно. Сколько лет прошло, но если человек выдержал школу прессового производства, я смотрю на него особо доверительно.

    - Что, подвалом его проверяете?

    - А вы не улыбайтесь. Если ты подвалы все под прессовым не облазил, ты еще не прессовщик. Вот не так давно оказался в своем 21-ом цехе. Да еще встретил Васю Числова, он с тех пор так здесь и работает. "Ну, Константин Григорьевич, все, наверное, тут перезабыли". "Да я ночью, хоть с завязанными глазами... Пошли вниз". Такие чувства всколыхнулись. Или наш главный, "Фордовский" проезд. Вроде Невского в Питере. Идешь, и только раскланиваешься. "Привет". "Привет! Как дела?"

    - А переход из парткома прессового в партком ВАЗа - это что, закономерно-последовательный шаг?

    - Наверное, да. В партком прессового производства я попал в значительной мере спонтанно, по воле случая, лотереи, если хотите: могли вытащить не мой номер, а другой. В партийный комитет завода шел уже осмысленно, со своей программой. К тому времени, это был 1975 год, как раз появилась в парткоме должность зам. секретаря по производству, на нее я и попал. Впрочем, производством занимались многие, а на мою долю пришлось в основном строительство.
    Не в порядке оправдания кого, но с полной убежденностью скажу, что партийный комитет работал всегда в режиме ВАЗа. Завод работал по субботам, и партком работал по субботам, а то и по воскресеньям. ВАЗ вырывался из этих, будем говорить, уравнительно-распределительных тисков, и партком ему в этом помогал.
    Может, я выскажу парадоксальную мысль, но стою на ней и готов подтвердить десятками примеров. Именно партийная организация, партком всегда противостояли ортодоксальности, определенной "упертости" ряда решений, освященных авторитетом самых высших партийных инстанций. Да и не только мы, но и руководители партийной организации города, области. Есть инструкции, они давно устарели, но не отменены. Что делать? Игнорировать нельзя, но при большом желании и умении можно обойти. Мы собирались вместе и думали, как это лучше сделать, - чтобы не пострадало, выиграло дело.
    Сколько издевались над существовавшими лимитами и разнарядками приема в партию. Все было, и контрольные цифры, и обязательное соотношение "пролетариата" и "белых воротничков", и кое-где пресловутый "пятый пункт". Воевать с этим на нашем уровне было бесполезно. Но я (и точно так же, знаю, поступали многие мои товарищи) приглашал отобранных на выдвижение вазовцев и открытым, практически, текстом объяснял: "Если хочешь и впредь расти, если хочешь, чтобы тебя послали для учебы за границу (без партийной рекомендации и думать не моги), то садись и пиши заявление о приеме в партию". Мне и сегодня не стыдно, что мы это делали. Представляли, кого "тянули", и не в очередь же на дефицит записывали. И мы, и они знали, что теперь спрос, требования будут выше.
    А сколько было таких, что сами, словно на мед, устремлялись. И нужно было следить: дураков, карьеристов, прохиндеев останавливать по возможности на подступах к партии. Не всегда это получалось, но ведь получалось, сколько было случаев, когда удавалось дать решительный отпор. Это понимали, это проводили и Поляков, и Житков, и Исаков... Активно помогали очищению, защите вазовских рядов.
    Меня И.Л. Рымкевич с первого дня настраивал: "Крупные заводские объекты и без нас сделают. А вот то, от чего постараются отпихнуться, туда надо нам влезать. И не отпускать, пока не добьемся". Это впрямую относилось к возведению жилья, благоустройству, строительству объектов культуры и спорта. Где было похуже с ресурсами, с людьми, которые всегда проходили как бы на втором плане. А надо было, чтобы их не забывали, не оставляли вниманием.
    Помню, собрались мы: что в первую очередь строить, Дворец культуры или Дворец спорта? На оба одновременно сил ни у нас, ни у строителей явно не хватало. Мнения разделились. Решающими оказались слова Рымкевича, и не потому, что был он секретарем парткома, а просто смотрел на ситуацию мудрее. "Если мы Дворец спорта не заложим сейчас, то не построим уже никогда. А если начнем Дворец спорта, то уж Дворец культуры нас заставят построить, никуда не денутся". Так и произошло. В Набережных Челнах пошли по другому пути и остались без Дворца спорта.
    Куда ни посмотри, первоочередной спрос был за ввод и освоение производственных объектов. И кто в то время мог представить подлинную цену тому, чем занимался, например А.Д. Бурганов со своим управлением озеленения? А сегодня мы видим: это одна из подлинных ценностей, что мы оставляем потомкам, нашим детям и внукам.
    И не просто хлипкий саженец в землю воткнуть, и бодро отчитаться за выполнение плана посадок, но приохотить к своему делу молодых ребят. Моя дочка вместе с подружками летом ходила работать в питомник СУ озеленения. Рыхлили, окапывали что-то. Получали сколько-то там рублей в месяц, но дело не в них. Много лет прошло, а они сохранили благоговение к этим живым существам. Через подобное формируется душа человеческая, которая, по Писанию, должна быть жива, а не закована в меркантильный панцирь.
    Наш Автозаводский район - один из самых зеленых молодых промышленных центров страны, и таким людям, как А.Д. Бурганов, по справедливости памятники еще при жизни ставить надо.
    Как-то, в стародавние времена, люди пытались выяснить, что такое смелость. И много по этому поводу мудрецов высказывалось. Но мне особенно пришлось по душе то, что сказал Александр Македонский: "Смелость - это в первую очередь и прежде всего терпение". Потому что человек, замахнувшийся на какое-то дело, должен вытерпеть до самого конца, пока не закончит его.
    Можно, конечно, совершать "разовые" подвиги, но это порыв все, а вот заложить парк и вырастить его - смелость уже в самом решении, потому что надо вытерпеть, чтобы это поднялось, выросло, окрепло.
    Вспомните ПГС, производство генераторов и стартеров. Можно было, поняв, что там не будет ни генераторов, ни стартеров, бросить все. Так нет, нашлись силы, нашлись люди, нашлась воля, чтобы создать здесь абсолютно новое производство.
    Или автоагрегатный завод. Он строился под восстановление двигателей. Но эта идея не была востребована. И, тем не менее, завод на Комсомольских песках смогли достроить, и он оказался сейчас для ВАЗа как нельзя кстати, принял на себя очень большую нагрузку.

    - Вы сказали, что необходимая черта была у вас, как у партийного работника, уметь думать на несколько ходов вперед.

    - Почему только у партийного работника? Другой вопрос,что меня там прилучали сделать это обязательным.
    Мы все много лет мерили свою жизнь пятилетними планами. Я не говорю сейчас о том, надо ли было целину поднимать, сколько металла или цемента производить. Я о другом, что планы, перспектива организовывали, мобилизовывали людей, они видели свое будущее. С каждым годом понимаю, как это важно. Обязательно иметь впереди звезду, на которую надо идти.
  Предельно обостренно ощутил все это, когда пришел в 79-ом году в кадры.

    - Вы сами употребляете слово, которое, знаю, не очень любите - кадры.

    - Да, потому что есть более точное и правильное выражение, которое используется на Западе - служба по персоналу. Откуда она появилась? Вспомним первые, Манчестерские и прочие мануфактуры. Любой хозяин на первом этапе формирования капиталистического общества старался иметь как можно меньше сотрудников, не занятых непосредственно изготовлением продукта. Он сам был и главным инженером, и экономистом, и нормировщиком. Но по мере усложнения производства начинал задыхаться. Появилось множество проблем, связанных с нанятыми работниками: у одного увечье, другой запил, на место третьего надо подобрать подходящую замену, с четвертым разобраться по его домашним делам... Хозяину - мануфактурщику уже тогда это было крайне муторно, отвлекало от основного, и он заводил зама по персоналу, и тот, заняв место, стал своего рода буфером между работодателем и наемным работником, на него легли многие заботы по улучшению условий труда, социальным вопросам, всякого рода трудовым конфликтам.
    Хозяин стремился платить поменьше, у работника противоположный интерес. Можно, конечно, сэкономить на оплате труда и взять человека более низкой квалификации. Но как отразится это на прибылях?..
    Видите, круг задач, которые возлагались на службу по персоналу, расширялся и расширялся.
    Так что не случайно у нас, когда в начале 90-х годов шла реорганизация акционерного общества, появился именно департамент по персоналу.

    - Тогда, если позволите, следующий, личный вопрос. Что вас подвигло на такой шаг? В нашем привычном представлении эта служба - тихое пристанище для отставников, "человеков в мундире".

    - Ну, здесь-то я не обманывался и спокойной жизни себе не обещал. Еще работая в парткоме, ясно представлял сложности этой службы.
    Вспомните конец 70-х. Пошли "Нива", "Самара", началась модернизация производств, в значительной мере на новом техническом уровне. А где взять людей, соответствующих этому? В свое время около двух тысяч вазовцев прошли общение, стажировку на ФИАТе, других передовых заводах Европы. Но это опять десять лет миновало, некоторые из них на пенсию стали собираться. Кто их сменит?
    А тут еще хронический людской дефицит на массовых, низкоквалифицированных работах - в прессовом, металлургическом производствах и, особенно, на главных конвейерах. Я, едва приступив к работе, каждый день слышал па директорских совещаниях требования СКП: если не получим на следующей неделе хотя бы 300 человек, остановим завод.

    - Чтобы как-то заткнуть эти бреши, завозили, чуть ли не эшелонами, ребят из технических училищ Андижана, Кишинева, Гомеля, Махачкалы, студентов из десятков вузов и техникумов, собирали по строгой разнарядке инженеров из отделов, командированных со спецавтоцентров ВАЗа, даже дворников и слесарей-сантехников из ЖЭКов.

    - Тогда, я считаю, начались те беды с качеством автомобилей, которые ВАЗ не может расхлебать до сих пор. Чего, какого качества и прилежания ждать от случайных людей, не имеющих ни квалификации, ни даже обыкновенного денежного стимула к добросовестной работе? Постоянно переходящий людской дефицит на заводе составлял порядка двух тысяч человек.
    Когда я приехал в министерство, на утверждение к В.Н. Полякову, он, хотя вроде бы и давно знали друг друга, очень строго спросил: "Вы вообще-то, Константин Григорьевич, отдаете себе отчет, на какую работу идете? Вы должны понимать, что если через пять лет завод не будет скомплектован постоянными рабочими, он погибнет. Вы в состоянии такую задачу выполнить? Если нет, то лучше не беритесь".
    Откровенно говоря, я тогда оробел. "Занимайтесь только этим делом. Будут вызывать в Москву - посылайте кого-нибудь за себя. Нельзя терять время. Вы должны осознать, что в руках вашей службы сейчас судьба ВАЗа".

    - Но куда подевались люди? Мы же помним, какие очереди выстраивались возле отдела кадров, как письма "Прошу принять на ВАЗ" почта носила мешками.

    - Сменилось время. Изменилась демографическая обстановка в стране. ВАЗ уже не мог гарантировать быстрого получения жилья. Плюс ко всему нам требовались люди, повторюсь, прежде всего на массовые, с довольно низкой зарплатой профессии, и без твердых гарантий обеспечить быстрый последующий рост их квалификации и зарплаты. Это как пирамида, внизу шире, а чем выше, тем меньше места.
    Словом, требовалось менять все подходы к подготовке, формированию персонала на ВАЗе.

   - И вы начали с того, что?..

  - Что, думаете, издал умный приказ, где детально расписал, как нужно перестроить всю работу? Ошибаетесь. Я издал распоряжение закрыть северную, основную, приемную управления кадров.
    Она находилась в помещении восьмого КПП. Человек заходил в проходную и далее попадал... в туaлeт. Где унитаз был забит мочалкой какой-то и стоял стол, за которым сидел начальник по приему. Дальше, для оформления, предстояло миновать полутемный тоннель - хорошо, если несколько дней не было дождей и на полу не стояла вода, - и оказаться в раздевалках прессового производства, где в одной комнате сидел, чуть ли не друг на друге, десяток наших сотрудников.
    М.Н. Добындо, - теперь директор СКП, а тогда он являлся у нас начальником бюро рабочих кадров, - было поручено закрыть это позорище и организовать приемную управления кадров за территорией завода, в строящейся 9-этажке, где сейчас техучилище.
    На себя и зам.начальника отдела А.П. Сарычева я возложил "пионерское поручение" - срочно заняться строительством проектных помещений управления кадров. Через день Александр Петрович принес из проектного управления кипу чертежей и планировок. Часть служб должна была находиться в "высотке", часть в 3-этажном примыкании к ней.
    - "Высотку" мы не потянем, а эту давай строить, с использованием всех дозволенных и не очень способов. Дальше терпеть такое - это не уважать и завод, который мы представляем, и самих себя.
    И мы начали строить.
    Тем временем у меня сложилось более-менее четкое видение, какой должна быть кадровая служба на ВАЗе. С ориентиром на 7-8 лет. Главная предпосылка, предельно упрощая, - если, скажем, УСП, управление смежных производств, имеет твердую программу по обеспечению завода комплектующими деталями (откуда, какие, в какие сроки, сколько), то и мы должны иметь такую же, и не менее четко расписанную программу комплектования кадров. Сколько нужно подобрать людей для каждого производства, каждого цеха, участка? По квалификации, с учетом особенностей производства и т.д.
      Признаться, я лишь тогда узнал некоторые вещи, которые давно являлись аксиомами для развитых стран. Что, например, в состоянии обучения, переподготовки кадров должно постоянно одновременно находиться 10 процентов общего количества персонала. Значится, скажем, на заводе 500 наладчиков - пятьдесят имей в системе обучения, есть у тебя сто модельщиков - десять должны быть в учебе. Отдай, не греши.
    Кадровый шаг. Замена оборудования решается просто. Если вы имеете средства, то можете заменить его за несколько месяцев. Но это, даже самое совершенное, оборудование не даст должной отдачи, если вы не будете иметь соответствующий обслуживающий персонал для него. Подготовка высококвалифицированного специалиста требует 2-3, а то и 3-4 года. Значит, надо вкладывать в подготовки кадров средства уже сегодня, если мы не хотим потерять от этого многократно завтра.
    Вот в моем шкафу стоит несколько книг, перекочевавших еще из управления кадров. Первым "талмудом", который я проштудировал вдоль и поперек, стал "Курс для высшего управленческого персонала", квинтэссенция опыта США, под редакцией прожившего долго в Америке доктора экономических наук В. Терещенко, который был у всех на слуху. Подобные книги в то время, это 1979 год, можно было пересчитать по пальцам. Карнеги мы знали только понаслышке, о переиздании книг Г. Форда, Гастева или Керженцева и речи не шло.
    Признаюсь, "Курс руководства" я начал читать с последней, шестой главы. Советов управляющему.
    "Вы должны быть реалистом.
    Вы должны уметь все схватывать на лету и увязывать вновь приобретенные знания со старыми.
    Вы должны уметь руководить и организовывать работу коллектива, быть готовым самому выполнять работу и руководить ее выполнением.
    Вы должны быть достаточно энергичным и напористым, чтобы объединить первые три качества для достижения своих целей".
     Каждый пункт прикладывал к себе: что надо развить, на что опираться.

    - Итак, первое - определить основные источники формирования персонала.

    - Рассчитывать лишь на прием "с улицы" было явно ненадежно. Приглашать с других предприятий, из других городов - нужно жилье, появляется множество дополнительных социальных проблем. Наиболее надежный, рациональный способ - готовить кадры на месте, у себя, с ориентиром, прежде всего, на тольяттинскую молодежь, что крайне важно и для города. Но для этого нужна база.
    Отправился по "нашим" стройкам. Дела здесь шли ни шатко - ни валко, конца им не было видно.
    Здание ГПТУ-65 вообще закладывалось под школу рабочей молодежи. Потом нужда в ней вроде бы отпала, отсюда и соответствующее внимание. Мы предложили переориентировать комплекс под базовое техническое училище. "Но там нет мастерских, нет столовой, без этого ни одна комиссия училища не примет". "Понято. Мастерские организуем в производствах, мы же для школьников делали мастерские. Столовая... Что ж, годок - другой походят в соседний учебный центр, ребятам даже будет полезен небольшой моциончик перед обедом".
    При строительстве СПТУ-36 мы вводили комплекс блоками, хотя по инструкциям это и не полагалось. Быстренько построили первый блок и набрали ребят на первый курс. К следующей осени подошел следующий блок и провели второй набор... В общем, выиграли три года.
    Но это всех потребностей не закрывает. Где найти еще площади? Значительную часть здания учебного центра занимали СКБ РПД, участок изготовления алюминиевых конструкций для строительства, участок изготовления насосов для сельского хозяйства. Все, разумеется, нужно, но - "Люди вы хорошие, однако решайте свои проблемы сами, а тут по проекту должна вестись подготовка кадров". На нас обижались, жаловались, но мы стояли твердо.
    Стала выстраиваться цепочка подготовки кадров для завода. Начала, конечно, в школе.
    Мы привыкли повторять, что ВАЗ - градообразующее предприятие. Нет, он судьбообразующее. Вот тебе после школы вазовское училище. Желаешь учиться дальше - ВАЗ тебе поможет. Хочешь - сразу на завод. Выбирай, решай - вместе с родителями и друзьями. Заводская "труба" не пугало, а твой друг, твоя защита.
    Второй источник, на который мы сразу возложили большие надежды, - армия. Я сам, когда заканчивал служить, к нам десятки вербовщиков являлись. Предлагали самое-самое. Наиболее завлекательной была "Мурмансксельдь". Приманивали высокими заработками, заходами в зарубежные порты. А для"Мурмансксельди" - отличные кадры, прошедшие школу ВМФ, без "укачки".
    Расписали основные вазовские производства по "флотам" и "армиям". Кто за Северным флотом, кто за каким погранич- ным округом. Чтобы у истоков смотрели ребят, готовящихся к демобилизации. Посылали наши делегации, концертные бригады, рассказывали о ВАЗе, о Тольятти. Даже "Автородео" туда выезжало с показательными выступлениями, - какое, мужское сердце устоит перед поразительными автотрюками? Подтекст - и ты сможешь так же водить машину.
    Эти шефские связи и сегодня продолжаются. НТЦ дружит с двумя кораблями на Балтике. И не просто делегации - переписки, но имеется договор с самым высоким руководством Минобороны, что наши тольяттинские ребята - призывники будут направляться для службы именно на эти корабли.
    Еще одним, выручившим нас в тот периодом источником закрытия кадровых дефицитов, стали вьетнамцы. Тоже был риск, пусть и в рамках межгосударственного соглашения: принять сразу около двух тысяч человек, не знающих русского языка, оказавшихся в чужой среде, впервые столкнувшихся с таким производством.
    Мы учили их не только языку. Кроме потребных ВАЗу специальностей, например, слесаря-сборщика, обучали и тем профессиям, которые могли пригодиться им в дальнейшей жизни, уже дома - тому же автосервису. Да, кто-то из них занялся спекуляцией (посмотрели бы они, что у нас теперь в этом плане творится), кто-то манкировал работой, но это же двое, трое, ну пятеро на сотню, а основная масса вполне оправдала те задачи, которые перед ними ставились.

    - Вы даже рискнули привлечь на завод крайне опасный контингент - алкашей, пациентов наркологического стационара.

    - Тут другой поворот. И те сотня - полторы человек погоды не делали. Это была просто наша общая боль, от которой можно было отмахнуться, а можно было принять к сердцу.
    Когда ВАЗ съехал окончательно из здания на Победы, 28, на него появилось тотчас много претендентов. Но мы решили передать его под стационар для лечения алкоголиков. Я всегда напирал на "трудовую" составляющую. Только кто по доброй воле эту публику к себе примет? Даже из соображений техники безопасности.
    По этой причине обратился прежде всего в свое "родное" прессовое. "Значит, чистенькими хотите остаться? Вы его отовсюду гоните. А у него дома семья, дети. Он же хочет "завязать". Это болезнь, и если мы не поможем..." Очень трудно все давалось. До мастеров, бригадиров доходил. "Ты что, всегда только воду пьешь? Давай попробуем этим людям вместе помочь, вернуть к жизни". Да, не у всех получилось, но кто-то пробился, и не без нашего участия.

    - Из таких "нюансов" и решений и складывалась линия поведения главного вазовского кадровика? Столь неожиданно переведенного на новую стезю - руководство НТЦ, с чего мы и начали наш рассказ.
    А вы сами-то как к такой перемене в судьбе отнеслись?

    - Ну, до НТЦ у меня был небольшой промежуточный период. Я "на кадрах" провел почти десять лет и почувствовал, что уже где-то закисаю, начинаю повторяться. Не случайно те же японцы или американцы считают, что на одной должности человек не должен засиживаться более 7-8 лет, а потом его следует передвинуть по вертикали или горизонтали.
    А тут оказалась вакантной должность зам. технического директора по станкостроению. Я с огромным удовольствием принял ее: крайне интересная работа, мне 50-й год, как раз на последний заход, до пенсии сил и запала должно хватить.
    Только вжился, освоился, начал подгребать, планы всякие с перспективой рисовать и вдруг... На всю жизнь запомнил: среда была, 13 апреля, если не ошибаюсь (вот и игнорируй роковую цифру), я выбрался на вечерку с подсадной уткой. В четверг утром возвращаюсь, все уже на ушах стоят: "Срочно к Каданникову".
    - Появился, охотник?! Есть тут такое мнение...
    - Подумать бы.
    - Ладно, даю время до завтра.
    Пошел я советоваться к М.Н. Фаршатову и В.И. Исакову, людям, которых всегда особенно уважал. Марат: "То, что отделили НТЦ от технической дирекции, считаю неправильным. Но коль оно так, то давай, наводи порядок. Чтобы этот НТЦ присутствовал при заводе, а не где-то там рядом".
    Самым трудным неожиданно оказался разговор дома. Младшая, Анна, вострая девчонка, ей бы парнишкой быть, она даже в футбол играла за наше "Торпедо", - вдруг ошарашивает:
    - Батек, ты же в этом ничего не понимаешь. Как ты можешь туда идти?
    - Знаешь, Анек, научусь.
    - А ты не думаешь, что тебе поздно уже учиться?
    Меня словно прострелило. Может и на самом деле - поздно!
    Я отлично знал своих предшественников на этом посту. Не один год работал бок о бок с В.В. Каданниковым и В.М .Акоевым. Владимир Михайлович вообще был одним из моих ближайших, очень доверительных друзей. Блестящий инженер, идеолог создания нашего научно-технического центра. Смешно было бы пытаться копировать их. Но у них было то, что взять следовало непременно, - целеустремленность, знание людей, их технического и нравственного потенциала. Помню, как в мою бытность зам. генерального по кадрам, Акоев приносил мне списки специалистов, которых он намерен перевести из других производств в НТЦ. Мы с ним несколько недель воевали за каждого человека. Он же хотел отобрать сюда "самых - самых", а кто таких добровольно отдаст?
    Я много лет дружил с ГА Пеньковским. Мы чуть ли не каждый день встречались, он рассказывал, как идет строительство комплекса НТЦ, я был в курсе всего. Так многих и многих можно вспоминать. Не с пустого же места все начиналось. Как бы там ни было, но с 1974 года, с выхода на проект, за двадцать с небольшим лет были сконструированы, поставлены на производство четыре абсолютно новые вазовские модели. Это я считаю "Ниву", "Оку", переднеприводную "Самару" и наконец "десятку". Прибавьте полтора десятка модификаций. Такое могли обеспечить только высококвалифицированные, умелые люди. И я, придя сюда, сказал, помню, в своей "тронной" речи, что никогда не встречал в одном месте столько неординарных, талантливых людей.
    Г.К. Мирзоев, П.М. Прусов, М.А. Коржов, М.В. Демидовцев, В.А.Вершигора, A.M.Акоев... Что мне, учить их? Другое дело, я умею и много из того, что они не умеют. И вообще первая задача моя - постараться создать им, Мирзоевым, Коржовым, Демидовцевым, всему коллективу максимальные возможности для работы, для проявления своего потенциала.

    - К месту пришлось. Меня не раз удивляла обстановка в вашей приемной перед началом серьезных совещаний. Стоят, шутят, подначивают друг друга, - словно не "на ковер" с отчетам к главному начальнику идут.

    - А вы что, хотите, чтобы они перед каждой встречей со мной валидол глотали? Мир сейчас изменился. Отчитываться ходят до уровня начальника цеха. А дальше надо собираться думать. Нельзя в торец стола посадить одного человека, перед ним отчитаться и пусть он мудро выдаст всем свой вердикт, - останется только с красного крыльца всенародно огласить.
    Потому уже, что каждый, кто отчитывается, заранее вырабатывает алиби. Он, да еще с нашим опытом, всегда докажет, что виноват кто-то другой. Все выступили, дело не идет, виноватых нет, а тебе надо что-то предпринимать.
    Иной поворот, если собирать людей не отчитываться, а думать. Коллективно думать. Как в условиях стесненного нынешнего бюджета, как в условиях массированного давления и нападок на ВАЗ, в условиях обостряющейся на глазах конкуренции оценить, увидеть себя со стороны, совместно найти необходимое решение.
    Моя роль в такой обстановке... Постараться быть предельно корректным и объективным. Ни в коем случае нельзя людей обманывать, нельзя перед ними заискивать. Это основное, на чем все стоит. Надо быть крайне сдержанным в оценках. Надо очень следить за своими обещаниями. И тогда с любым коллективом можно работать.

    - Сегодня в НТЦ иной манеры взаимоотношений и представить, думаю, не смогут. А по первости пошучивали, что новый директор начал внедрять свой стиль работы- с уборщиц и мытья обуви перед входам в главное здание. Правда, когда чуть позднее тут же установили элегантную зарубежную машину для чистки обуви, восприняли уже как должное. Отметили, что вы чуть ли не ежедневно обходите все этажи, даже туалеты. Одним из ваших первых кадровых решений было назначение на должность замдиректора НТЦ по работе с персоналом Александра Петровича Пушкаря, работавшего до этого в ПТО.

    - А как же, важнейшая должность. Руководитель службы обеспечения (хорошего настроения), моя правая рука. До сих пор хвалю себя за тот правильный шаг.
    Нельзя хороший автомобиль делать, если тебя окружает помойка. Тем более, у меня был пример для подражания - В.Н. Поляков. Сколько он сил, энергии тратил на то, чтобы культура производства стала частью технологии.
    Даже еще раньше: я ведь служил на хорошем корабле, и я знаю, как это достигается. Нужно только последовательно, неукоснительно заниматься не очень приятными для тебя делами, и все будет нормально.
    Не поверите, я проводил совещания по содержанию зданий каждый день, - отличный повод для усмешек, "вот, нечем больше заниматься". Так примерно полгода продолжалось. Потом стали собираться раз в неделю. Потом раз в месяц. А сейчас эпизодически.
    Схема такая: за этим, главным столом сидят мастера, которые руководят уборщицами, сантехниками. А первые руководители, которые живут в этих корпусах, они в качестве приглашенных, на "гостевых" стульях. "Имейте в виду, что этим людям, которые командуют уборщицами, я верю от начала и до конца, и они будут здесь говорить, хотите вы или не хотите, только правду. А я буду строго спрашивать со всех, кто должен обеспечить их туалетной бумагой, чистящими порошками, ароматизаторами, крючками - кранами и всем там прочим". Уборщицам же сказал: "Есть два способа добиться чистоты. Или заставлять тщательно вытирать обувь на входе, или подтирать за каждым. Мне безразлично, какой вы выберете для себя. Но моя мать предпочитала способ на входе - так огреет тряпкой, что сразу воспринимаешь.
    И еще учтите, рабочий день у всех 8 часов. Если вы думаете, что утром можно раз тряпкой махнуть, после обеда второй, лучше и не беритесь. Мы найдем других. Договорились?".
    Для поднятия престижа нашей службы обеспечения мы заказали для них, с привлечением своих дизайнеров, специальную фирменную спецодежду, удобную и я бы даже сказал элегантную, приятную взгляду Позднее, когда "высотка" вазовского заводоуправления вводилась, нас попросили и для нее такую же изготовить. "С удовольствием".

    - И даже не только внутри здания, но и что вокруг, рядом, без внимания не оставляете.

    - Это все наше и о нас свидетельствует. Чтобы не грязный чертополох кругом вперемежку с рваной бумагой, а аккуратный зеленый газон. Пусть еще не совсем английский, тот, говорят, 100 лет выхаживать надо, но кто-то должен начать.

    - А как вы объясните, что КОП на Волжском автозаводе един, а вот как кормят в НТЦ, не сравнишь ни с одним из вазовских производств?

    - Я хотел добиться, чтобы наша столовая и мне, и всем людям нашим нравилась. Меня в этом поддержали руководители столовой, прежде всего Ольга Степанова и ее коллеги по работе.
    "Приходишь к концу обеденного перерыва, а там уже пусто. Поэтому у вас и ломится народ к началу, что к концу не хватает. Вы уж постарайтесь, Бога ради, чтобы независимо от того, когда ты явился, был полный набор блюд. Или хотите, чтобы я у вас где-нибудь в закуточке обедал, из отдельной кастрюльки? Ничего у вас из этого не выйдет".
    Для подкрепления воздействия еще пару раз с руководством столовой поговорил: нужно дежурство наше - обеспечим, транспорт, электрики, ремонт - всегда пожалуйста, но только любовь должна быть взаимной. Вроде бы получилось.

    - Константин Григорьевич, по чисто журналистской привычке, бывая в НТЦ, никогда не миную вашего стенда объявлений. Чего там нет: у кого юбилей, как выступили ваши стрелки, волейболисты и автогонщики на соревнованиях, какие путевки предлагаются в "Прилесье", где можно записаться в турсекцию и приобрести цветы к празднику, какие новые книги поступили в библиотеку и когда состоится очередной выездной концерт детской музыкальной школы... Тут же обязательно вывешены, общезаводские приказы, - редкое у нас дело. И еще много всякой всячины.

    - Своей газеты у нас нет, хотя, может, и пора заводить что-то близкое к многотиражке. А люди должны знать, чем живет коллектив. И вообще нет ничего страшнее скучной серости жизни. Где-то прочитал, что люди, отбывающие наказание в тюрьме, люто не любят разносчиков еды. Потому что через них ощущают всю скудость и неприкаянность своего существования. Для себя отметил: может и к тебе подобное отношение возникнуть. Ты работодатель, ты обеспечиваешь какие-то минимальные жизненные потребности, но в тебе же может олицетворяться и скудость бытия. И такой, оказывается, бывает расклад.
    Любому человеку крайне важна возможность выбора. А еще, раз уж об этом заговорили... Есть в руководствах по организаторской работе для руководителей замечательное пожелание - постараться держать коллектив в состоянии постоянного восторга. Не искусственно, это очень быстро приедается, а органично. Чтобы каждый день обязательно отличался для человека от другого, чтобы он был наполнен пусть не очень большими, но какими-то заметными событиями.
    Конечно, можно по-разному подходить. Приглашение известного музыканта или путешественника - событие? Наверное. Но и день национальной кухни в столовой, думаю, тоже событие.
    С другой стороны... Меня всегда выводит из себя, когда вижу в иных местах, и у нас на заводе, и в московских учреждениях, институтах, распродажи шмоток, продуктов и прочего. Понятно, это вводит какую-то свежую струю в однообразие жизни, даже решает какие-то социальные вопросы. И все-таки... Посоветовавшись, мы у себя запретили. Разрешено продавать в здании НТЦ только цветы, газеты и книги. Кто-то скажет, что перегиб, но мы решили так.

    - Перед парадным фасадом вашей "шоколадки" гордые флагштоки, и флаги на них не только в дни торжеств.

    - Да, каждый день. В дни больших праздников еще и дополнительные поднимаем, а это для повседневного настроения, для собственной гордости, что ли. Пересекаешь площадь от заводоуправления ВАЗа и издалека видишь, как эти разноцветные стяги весело трепещут. Может, влияет еще и то, что я все-таки бывший моряк, а флаг - это же символ. Того, что живут здесь люди, уважающие свою страну, свою работу.

    - Недавно появился перед вашими окнами еще один объект. Прямо скажу, очень непривычный поначалу, неукладывающийся в наши представления. Современное предприятие, и рядам с ним возводится часовня. А сегодня для тысяч заводчан, которые минуют ее по пути на работу и с работы, словно так всегда и было. Она удивительно вписалась в общий ансамбль.

    - Потому наверное, что время ее пришло. Не только о каждодневном, но и о вечности, о памяти задуматься. Остановиться, оглянуться: кто мы тут есть на земле и для чего?
    Не случайно первый импульс подали В.В. Каданников и А.В. Николаев.
    Дали мы задание своему дизайн - центру. Получили проект, модерный, из двадцать третьего века, может, века, но не трогающий душу. И отклонили.
    Как-то засиделись с коллегами. Разговор снова зашел о часовне. "А съездил бы ты, Марк Васильевич, в Ташлу. Посмотри, какую там часовню строят".
    На следующий день М.В. Демидовцев с А.П. Пушкарем поехали. Возвращаются: "Это как раз то, что надо". Где-то недели через три был готов макет. Сомнений ни у кого не осталось - строим.
    Немало походили, пока получили разрешение всех районных, городских организаций, служб культа.
    Состоялось решение Совета директоров "АВТОВАЗа" - дали добро. Надо делать. Но очень быстро, чтобы привычный долгострой не разводить. За зиму с 96-го на 97-й год подготовили все необходимое: двери, рамы, детали кровли, заказали решетки, колокола. А потом в темпе, всего за 114 дней подняли часовню. 21 ноября 97-го года епископ Самарский и Сызранский Сергий освятил ее. Посвятили часовню Архистратигу Божию Михаилу. Зажгли первые свечи, возложили "Книгу Памяти", в которой должны быть запечатлены имена всех, причастных к рождению, к становлению и развитию ВАЗа.

    - Через память, священные устои, сохранить душу людскую живу.

    - Именно.

    - Теперь понимаю, что и прошедший у вас осенью 1997 года конкурс памяти Е.А. Бургомистренко нацелен на то же, сохранение памяти.

    - Да, закладывается традиция творческих конкурсов памяти выдающихся людей департамента развития. Уже видим такие конкурсы в память В.М. Акоева, Г.А. Пеньковского, Я.Р. Непомнящего...

    - На том же информационном стенде я прочитал недавно объявление - обращение к работникам ГенДР о сборе материалов для будущего музея департамента, что уже образован оргкомитет во главе с К.Г. Сахаровым.

    - И мы его обязательно создадим. Точно так же, как выступили одними из инициаторов строительства нового музея ВАЗа. Старый, в отраслевом учебном центре, давно и бесповоротно тесен, ему никакие реконструкции не помогут.

    - Ну, откуда вы такие разумные, не спрашиваю. Вопрос другой, - из какой тумбочки деньги берете? Одни предприятия лежат, другие накануне банкротства, утопают в слезах и жалобах. - "Не сегодня - завтра погибнем". А вы будто в другом мире живете?

    - Я мог бы вспомнить известную притчу о двух лягушках, попавших в банку со сливками. Я своим не устаю повторять: "Только не сидеть, не останавливаться. Прорвемся!". И еще напоминаю: во время войны паникеров расстреливали.
    Нельзя поддаваться панике. Когда высокий руководитель позволяет себе встать и сказать: "Мы банкроты", его за одни эти слова надо немедленно отстранять от дела. Потому что после подобного уже в отделах, в цехах слышишь: "Чего карячиться (или чуть помягче), если нет денег?" Я, в таком случае: "Извини, но это не твой вопрос. Скажи, когда тебе лично и твоим людям денег не выплачивали? Ты лучше оглянись, где можно живую копейку заработать".
    Я знаю: люди приходят на работу, и они должны каждый день что-то произвести. А не сидеть и не лялякать, жалуясь на жизнь и судьбу.
    Нельзя поддаваться упадническим настроениям. Чтобы человек думал не как лучше выполнить свое рабочее задание, а не грозит ли ему сокращение. Всегда стараюсь, чтобы поменьше было в коллективе отрицательных эмоций. Постоянно повторяю: сокращаться могут не люди, а работы.
    Трудно было представить, даже мне, какой интереснейший коллектив сложится в ОПП, опытно-промышленном производстве. Не удается сейчас влезть на главный конвейер с некоторыми новыми разработками, так они начинают реализовывать их у себя. Пусть малыми сериями, но дело-то движется. В этом огромная заслуга директора ОПП - С.Н. Перевезенцева, зам. главного конструктора П.М. Прусова, находящих нетрадиционные пути разработки конструкций автомобилей и постановки их на производство.
    У нас молодой коллектив. Из 4800 инженерно-технических работников значительная часть будет жить, и работать и в 2010, и в 2015, 2020 годах.
    Мне кажется, не укладывается еще в нашем сознании, что мы стоим, человечество стоит на пороге третьего тысячелетия, и ему надо соответствовать. Поезд идет, поток информации идет, он уже управляемый, доступный - только пользуйся.
    Молодой парень приходит к нам из института. И мы говорим ему: дерзай, покажи, на что ты способен. Он видит, что мы имеем вход в Интернет, что у нас действует электронная почта, мы готовимся к проведению международных телеконференций.

    - А кто-то не позволяет себе послать человека для обмена опытам даже в соседний город.

    - Мы тоже не сверхбогаты, возможности ограничены, но экономить на этом себе дороже. И тот минимум обмена информацией, поездок, без которых не может развиваться специалист, мы ему обеспечиваем. Это все к тому, что наша цель - держать человека в состоянии пусть не постоянного, но перманентного восторга, в ожидании радости от встречи с новой страной, новыми людьми, новой техникой. Чтобы он не закисал, постоянно сравнивал, постоянно учился, постоянно рос и как специалист, и как личность.
    Вот уже несколько лет проводим мы у себя, в Тольятти международные конференции по перспективам развития автостроения и добились, что они стали регулярными. Проводим автосалоны. Может, сиюминутный "навар" не очень велик, но конечная, последующая отдача обязательно будет.
    Этому и учил меня и многих других ВАЗ - думать всегда вперед, с опережением. Как там: если хочешь пересечь реку, правь всегда против течения, и тогда приплывешь к нужному месту.

    - Константин Григорьевич, вы сами вышли на мои итожащие заготовки. Предельно краткие, в полминуты. Ощущаете ли вы особость ВАЗа?

    - Постоянно. ВАЗ был явлением и продолжает оставаться явлением. Он для многих из нас, как сказал А.А. Житков в своей книге, стал вершиной жизни, открыл и поддерживал в нас лучшее, утверждающее.

    - Что считаете своим главным вазовским достижением?

   - Такую работу, какую имею сейчас. Она во всех автомобильных компаниях мира как награда.

    - Что нам надо особенно ценить и чем дорожить?

    - Не стоит искать причины и тем более виновных в том, что сегодня происходит. Надо исходить из нашего состояния, с тем, чтобы обеспечить развитие и не растерять накопленного за эти годы. Не дай Бог, мы начнем копошиться: это так, это не так, это то, это сё, тогда нас разорвут по частям, по одиночке. Надо собраться и думать, как в нынешней ситуации двигаться вперед, как победить.

Содержание

Подготовлено : пресс-центр АО "АВТОВАЗ"